От издателя

Предисловие

Введение

Глава 1. ОСОБЕННОСТИ СОВРЕМЕННОГО ИНФОРМАЦИОННОГО ПРОТИВОБОРСТВА

1.1. Актуальность проблемы повышения информаци­онной безопасности

1.2. Информационная война, информационное оружие. Основные понятия и структура

1.3. Локальные войны - убедительная демонстрация боевой эффективности информационных средств. Информационное оружие ТВД

1.4. Методы поражения информационной структуры государства. Программно-математическое оружие

1.5. Информационно-психологическая борьба

1.5.1. Основные источники психологического воз­действия на человека и общество

1.5.2. Особенности формирования личности в социальной среде государства

1.5.3. Информационно-психологическая борьба в предбоевых и боевых условиях

---

ОТ ИЗДАТЕЛЯ

Конец XX - начало XXI веков характеризуются появлением информационных войн - нового вида войны, при которой победа достигается не за счет уничтожения вооружения и живой силы про­тивника, а за счет различного вида воздействий на живую силу, при­водя ее в недееспособное состояние.

Этому явлению есть несколько объяснений. Во-первых, начав­шееся с середины XX века бурное развитие средств вычислительной техники, коммуникации и связи привело к возрастанию значения информации как одного из основных ресурсов человеческого общества, по своей эффективности намного превосходящего мате­риальные и другие виды ресурсов. Во-вторых, успехи в области изучения мозга и группового поведения людей позволили понять пути и средства психофизического воздействия на людей в "нужных" направлениях, и, наконец, в-третьих, научно-технические достижения позволили разработать соответствующие физико-химические средства, используемые в информационной войне вме­сто традиционных видов оружия.

Угроза информационной войны привела к необходимости больше внимания уделять информационной безопасности, которая выходит на первое место среди других проблем безопасности (безопасность жизнедеятельности, безопасность производства и транспорта, охрана государственных и коммерческих секретов, экологи­ческая безопасность, безопасность при техногенных и природных катастрофах и др.).

Важность проблем информационных войн и информационной безопасности потребовала создания соответствующих кафедр практически во всех ВУЗах, а в государственных и коммерческих орга­низациях - служб безопасности. Остро ощущается дефицит соответствующей научной литературы и учебных пособий.

Издательство СИНТЕГ (аббревиатура слов Системный ИНТЕГратор) в 1999-2001 гг. выпустило в свет несколько книг по

информационной безопасности и информационным войнам[1] (общий список по рубрикам представлен в конце книги).

Одной из первых была книга В.Ф. Прокофьева "Тайное оружие информационной войны". Выпущенная небольшим тиражом (1000 экз.), она быстро разошлась и получила положительные отзывы. В частности, сошлемся на рецензию доктора медицинских наук, профессора Л. Гримака[2].

Настоящее второе издание книги, существенно расширенное и доработанное, особенно в части воздействия на подсознание, отражает состояние проблемы за прошедшие три года со времени выхо­да в свет первого издания.

Автор книги - профессиональный специалист в области новых военных технологий, полковник запаса, доктор технических наук, старший научный сотрудник, почетный доктор, действительный член международных и общественных академий наук. Более подробные сведения об авторе приведены в конце книги.

Гуревич В.Л.,

директор издательства СИНТЕГ, к.т.н.

1

Цыганков В.Д., Лопатин В.Н. Психотронное оружие и безопасность России. М.: СИНТЕГ, 1999, 152 с.

Гриняев С.Н. Интеллектуальное противодействие информационному оружию. М.: СИНТЕГ, 1999,232с.

Прокофьев В.Ф. Тайное оружие информационной войны. М.: СИНТЕГ, 1999, 152с.

Почепцов Г.Г. Информационно-психологическая война. М.: СИНТЕГ, 2000, 180с.

Устинов Г.Н. Основы обеспечения информационной безопасности систем и сетей передачи данных. М.: СИНТЕГ, 2000,248 с.

Приходько А.Я. Информационная безопасность в событиях и фактах. М.: СИНТЕГ, 2001,260 с.

Приходько А.Я. Словарь-справочник по информационной безопасности. М,: СИНТЕГ, 2001, 124 с.

Бурков В.Н., Грацианский Е.В., Дзюбко С.И., Щепкин А.В. Модели и механизмы управления безопасностью. М.: СИНТЕГ, 2001, 160 с.

2

Гримак Л. Объект военных акций - мозг человека. Независимое военное обозрение. Еженедельное приложение к "Независимой газете", 17-23 сент. 1999 г., №36 (159).

---

ПРЕДИСЛОВИЕ

Представляю Вам, дорогие читатели, второе - расширенное и доработанное издание (с учетом замечаний по первому изданию) книги доктора технических наук В.Ф. Прокофьева "Тайное оружие информационной войны: атака на подсознание". Первое издание этой книги вызвало большой интерес у специалистов различных направлений. Автор написал работу на актуальную тему, востребованную нашим обществом. Кстати, я давно знаком с автором - грамотным инженером, имеющим большой опыт в становлении и развитии новейших военных технологий. Проблема, поднимаемая им, - это не призыв к немедленному созданию нового оружия, а скорее напоминание Я. Гашека - "Люди, будьте бдительны!"

В ХХ-ом веке человечество добилось величайших успехов в науке и технике. Однако ушедшее столетие войдет в историю чело­вечества и как век самых кровопролитных войн и массового унич­тожения людей. Тогда лучшие умы планеты работали скорее над собственным самоуничтожением, чем над дальнейшим развитием науки. Плодами их трудов созданы разнообразные типы оружия массового поражения (химическое, бактериологическое, термоядер­ное и т.д.), способные многократно уничтожить все человечество. В последнее время к этому перечню все чаще и чаще прибавляют оружие информационное, несущее угрозу насильственного воздей­ствия на психику человека.

К великому сожалению, угроза насилия над психикой личности, так ярко описанная в многочисленных научно-фантастических и де­тективных романах, становится все более и более реальной действи­тельностью. До сих пор незыблемый бастион человеческой свободы - возможность мыслить свободно - усиленно начинают штурмовать современные информационные технологии и манипуляторы челове­ческим сознанием, стоящие за ними. По своей значимости такая уг­роза несопоставима даже с военной опасностью. Ибо на каждый но­вый вызов в военной сфере можно ответить адекватной мерой. Так, в свое время НАТО придвинуло к нашим границам свои оперативно-тактические ракетные комплексы "Лансы" и "Першинги" - Советский Союз ответил созданием отечественных аналогов "Ока" и "Ока-У". Появились армады танков - конструкторы создали системы противотанковой обороны типа "Малютка" и "Штурм", придумали авиаторы тактику маловысотных ударов с воздуха - появилось поко­ление переносных ракетных комплексов ПВО типа "Стрела" и "Игла". И так дело обстоит практически во всех сферах военного проти­воборства.

Как конструктор, создавший около трех десятков типов отече­ственного оружия, могу утверждать, что на каждую новую угрозу в области вооружений наша страна, несмотря на кризисную ситуацию, может быстро ответить созданием не менее грозного отечест­венного оружия, будь на то воля Правительства. Однако в области борьбы с угрозой психофизической, о которой повествует автор на­стоящей книги, мне кажется, у нас принимаются недостаточно опе­ративные меры. Более того, сама психофизическая угроза глубоко не осмыслена, не раскрыта, не очерчена в границах национальной безопасности государства и даже явно не обозначена в недавно при­нятой Доктрине информационной безопасности России.

Сложившееся положение объясняется несколькими причинами. Во-первых, информационное противоборство как наука только начинает самоутверждаться. Здесь только формируется понятийный аппарат, вырисовываются направления, методы, приемы и средства борьбы. Во-вторых, психика человека, и особенно сфера бессознательного, до недавнего времени воспринималась как нечто мистическое, нереальное, недоступное инструментальным измерениям. И, наконец, в третьих, продолжительная борьба науки против спиритизма, магии и шарлатанства заслонила истинные достижения в области информатики, появившиеся возможности прямого воздействия на подсознание человека. Наряду с положительными сторонами этих достижений здесь четко вырисовывается угроза психофизиче­ского насилия над личностью, реальная возможность создания пси­хофизического оружия (ПФ-оружия).

Управлять мыслями людей с помощью этого оружия, направ­лять их желания, формировать мировоззрение, навязывать им "нужное" решение, добиваться целей без видимого насилия - вот главная движущая сила возможного появления ПФ-оружия как оптимального средства для выполнения человеконенавистных замыслов некоторых политиков, стратегов и преступников. За "локальными" целя­ми подобных людей видится опасность глобального масштаба - превращение целых народов в послушных биороботов, бездумно вы­полняющих волю своих господ.

Осознание этой опасности должно неминуемо вылиться в при­нятие законодательных актов по защите каждой личности от скрытого и открытого насилия над психосферой, в организацию меро­приятий по противодействию деструктивным информационно-психологическим воздействиям (в первую очередь в сфере средств массовой информации), во взятие под жесткий государственный контроль исследований в этой области, в разработку инструментальных средств идентификации и нейтрализации целенаправлен­ных ПФ-воздействий. Наши ученые не могут стоять в стороне от решения назревших вопросов. Они должны принять посильное участие в их разрешении. К этому их обязывает возникающая угроза психофизической безопасности России.

С.П. НЕПОБЕДИМЫЙ,

член-корреспондент Российской академии наук, действительный член Российской академии ракетных и артиллерийских наук, доктор технических наук, профессор, герой социалистического труда, лауреат Ленинской и трех Государственных премий, лауреат премии Совета Министров СССР, Заслуженный конструктор РФ

---

"Если когда-то состоятся попытки сделать интеллектуальные способно­сти продуктом химических и обучаю­щих лабораторий, то вполне может случиться так, что при последующем развитии науки с более высокого ее уровня мы увидим, что внесли в мозг человека необратимые изменения, которые, к несчастью, уже нельзя будет устранить ".
П.К.Анохин

ВВЕДЕНИЕ

Непрерывно ведущиеся в мире военные конфликты и локальные войны угрожают населению Земли крупными вооруженными столк­новениями. Активизация международного терроризма вносит до­полнительную напряженность между странами. Пример тому - вопиющая провокация международного терроризма против США в сентябре 2001 года, повлекшая за собой новую крупномасштабную военную операцию против Афганистана. В то же время многие по­литические и военные деятели видят XXI век эрой мира и спокойствия. Одни из них при этом исходят из констатации факта разруше­ния биполярной социалистическо-капиталистической модели, дол­гое время державшей мир в страхе войны, другие возлагают надежды на внезапное появление супероружия, способного только угрозой своего применения усмирить противную сторону.

Однако разрушение биполярной модели не остановило США от бомбардировок Ирака и Югославии. Да и появление супероружия, в качестве которого в свое время выступали пулеметы, танки, химиче­ское, бактериологическое, термоядерное и прочее оружие не пре­кратило кровопролития, потому что причины войн не устранены. Одна из них - истощение природных ресурсов планеты при нарас­тающих темпах их потребления и роста населения планеты. В этой связи ослабленная кризисом, но богатая ресурсами Россия может стать объектом нападения, но не обязательно открытого военного.

На протяжении десятилетий задача обеспечения национальной безопасности нашей страны понималась как узко военная и внешне­политическая. Однако современное представление о безопасности выходит далеко за эти рамки. Сейчас главные угрозы для страны и ее граждан формируются в сфере экономики, экологии, здравоохра­нения, образования, науки, информации [2]. Зачастую вместо тради­ционного оружия в борьбе между государствами применяется квазиоружие, в качестве которого выступают такие методы воздействия на противника, как экономическая блокада, пресечение финан­совых потоков, политическая изоляция, разрушение торговых взаи­мосвязей, прекращение подачи электроэнергии, запрещение экспорта стратегически необходимых запасов (нефти, угля, других полезных ископаемых) и т.п.

Одним из наиболее распространенных и набирающих силу ви­дов квазиоружия являются информационные воздействия на про­тивника. В связи с этим резко возросла значимость информационной безопасности государства, понимаемая как состояние защищенности ее национальных интересов в информационной сфере, определяющихся совокупностью сбалансированных интересов личности, общества и государства [1]. Последняя категория в невиданно сжа­тые сроки стала важнейшей составляющей национальной безопас­ности всех ведущих стран мира и особо актуальной проблемой Рос­сии, пытающейся выбраться из ямы глубочайшего кризиса, куда она попала не без помощи информационных средств воздействия.

Опыт ведения локальных войн и вооруженных конфликтов по­следних лет заставил военных специалистов обратиться к глубокому анализу эффективности воздействия информационных средств на функционирование боевых систем и комплексов, на способность вооруженных сил страны в целом вести боевые действия в современных условиях. Это привело к появлению таких новых категорий в военном лексиконе, как информационная война, информационное оружие, информационное противоборство, информационно-огневая операция. Завоевание информационного превосходства становится обязательным условием обеспечения победы над противником в современном бою.

Однако информационная борьба ведется не только в военное время. Она ведётся и в мирное время, явно и скрытно между госу­дарствами в защиту собственных интересов, за зоны политического

влияния, за рынки сбыта, за спорную территорию, за собственность, за укрепление оборонной сферы и т.д. Она постоянно ведется и внутри каждого государства и, в первую очередь, за власть и деньги, за возможность управлять большими массами людей, за контроль над производством продукции, за доходы в ее реализации. Вмеши­ваясь в регулирование потока информации, воздействуя на ход ее обработки и управления, можно влиять на те или иные события и процессы. В этом-то и кроется одна из причин ожесточенной борь­бы соперничающих группировок за контроль над средствами массо­вой информации (СМИ), а значит и за контроль над сознанием насе­ления страны.

Наиболее показательным примером подобного контроля, по мнению С.Г. Кара-Мурзы [74], стал развал Советского Союза и всей социалистической системы. Успех манипуляции сознанием народов СССР автор полностью относит "к реализации особой программы, не имеющей аналогов в истории. В ходе ее подготовки и реализации сделано огромное количество находок и даже открытий, накоплено новое важное знание о человеке и обществе, об информации и язы­ке, об экономике и экологии".

Главный объект воздействия СМИ - психика человека. Психо­логи и нейрофизиологи сходятся во мнении, что психика вообще и сознание в частности, как высшее ее проявление, представляют со­бой единый континуум, не имеющий количественных градаций, которые можно было бы выделять как отдельные блоки. Изменение состояния конкретной системы, относящейся к одной из сфер (фи­зиологической или психической), неизбежно влечет за собой те или иные сдвиги в другой сфере.

До сих пор главным объектом информационного воздействия на человека являлось его сознание. При этом постулировалось, что "осязаемые эффекты" могут быть восприняты сознанием тогда и только тогда, когда они могут быть критически осмыслены сознани­ем, пройти через фильтр оперативной памяти, а лишь потом отло­житься в хранилище памяти, в подсознании. Прямой доступ в этом случае к "хранилищу" категорически закрыт. Подсознание рассмат­ривалось скорее как нечто мифическое, эфемерное, во всяком слу­чае, как нечто спящее, не активное, не способное влиять на "здра­вые" мысли и поступки личности.

В то же время последние исследования нейрофизиологов показывают, что оперативная память, формирующая наш "здравый смысл", - это всего лишь малая часть от "суммарной" памяти, кото­рой обладает человек. Главный ее резерв и "хранилище" - наше подсознание. В подсознании содержится от 70 до 90 процентов объ­ема памяти (всех знаний). Отсюда такой огромный интерес ученых к раскрытию "резервных" возможностей человека путем прямого воз­действия на его подсознание.

Поиски ученых стимулируются также и прикладной стороной затрагиваемой темы. Осознание ключевой роли человека-оператора в функционировании комплекса "человек-машина", включая ком­плекс "человек-власть", мотивирует проведение активных исследо­ваний в области информационных воздействий на подсознание опе­раторов в процессе выполнения ими функциональных задач.

В области вооруженной борьбы за этим стоит не только важная задача существенного повышения эффективности человеко-машинных комплексов (ЧМК), но и видится глобальная задача обеспечения возможности перехода от открытого вооруженного противоборства армий к методам скрытой войны. За рубежом это направление увязывают с такими приемами информационного воз­действия на ключевых операторов ЧМК (лиц, принимающих реше­ние), которые имеют целью обеспечить контроль и нужную форму поведения противоположной стороны, не уничтожая при этом ее ресурсы и личный состав. Это достигается, главным образом, через оказание влияния на руководство противника вплоть до манипули­рования его волей и сознанием [191].

Последствия, к которым приведут указанные поиски, сейчас трудно оценить в полной мере. Это могут быть прорывные направ­ления в ускорении мыслительной деятельности человека, в повыше­нии эффективности обучения и воспитания, в появлении принципи­ально новых методов лечения и т.д. С другой стороны, появляется возможность создания принципиально новых средств вооруженной борьбы на базе систем скрытых информационных воздействий (ССИВ), направленных на прямую манипуляцию подсознанием лич­ности. Подобные формы влияния уже проявляются в практике мно­гочисленных религиозных культов и сект типа "Белое братство" и "АУМ Сенрикё".

Как следует из обращения Правительства РФ к Государственной Думе РФ (декабрь 1996 г.), в нашей стране в различные новокультовые образования вовлечено от 3 до 5 млн. человек, из них 70% составляет молодежь, в том числе около 1 млн. - студенты; раз­рушено до 250 тыс. семей. Гражданам, вовлеченным в тоталитарные по своей направленности секты, с помощью специальных информа­ционно-суггестивных методов прививается рабская покорность гла­варям сект, враждебность к национальной духовной культуре, рос­сийским обычаям, семейным и родительским обязанностям.

Методы скрытого воздействия на поведение человека уже ис­пользуют преступные группировки, создающие разветвленные сети клубов типа "Спейс" во многих городах России, Украины и Бело­руссии. На членов этих клубов оказывается спланированное воздей­ствие с использованием внушения, громоподобной музыки и прие­мов, сужающих сознание и создающих стрессовые ситуации. После такой обработки люди теряют способность трезво мыслить и слепо исполняют чужую волю.

Новые коммуникационные технологии многократно усилили возможности воздействия на большие группы людей. Широко из­вестным примером деструктивного информационного воздействия является нанесение в 1997 году вреда здоровью большой группе де­тей в Японии просмотром компьютерного мультфильма. Открытие американского ученого Вайкери эффекта 25-го кадра доказывает принципиальную возможность широкой манипуляции поведением людей без их согласия путем скрытого воздействия на их подсозна­ние.

В нашей стране целенаправленное насильственное воздействие на подсознание человека связывают с психотроникой. Этому спо­собствовал выход в свет в 1993 г. книги И.В. Винокурова и Г.К. Гуртового "Психотронная война" [29], где термин "-психотронное- оружие" (ПСИ--оружие-) употребляется применительно к разработке технических аналогов изучаемых феноменов сознания. При этом он не в полной мере отражает взаимодействия человека с человеком, которые могут осуществляться вообще без участия технических систем. Автор предлагает наряду с термином "ПСИ-оружие" упот­реблять термин "ПФ-оружие", понимая под ним все возможные средства и методы психофизического воздействия на подсознание человека.

Это обуславливается еще и тем, что в последнее время наряду с информационной безопасностью в литературе достаточно прочноустановился термин психофизическая безопасность. По аналогии с перечнем "информационных" терминов (информационная война, информационное оружие, информационное противоборство и т.д.) складывается подобный перечень терминов "психофизических". В рассматриваемой работе показано, что -психотронное оружие- (и не только оно) является всего лишь составной частью психофизическо­го оружия, охватывающего весь возможный спектр методов и средств скрытого воздействия на подсознание человека и грозящего в перспективе превратиться в нелетальное оружие массового пора­жения.

«Говоря о контурах вооруженной борьбы будущего, самым со­блазнительным было бы, как это нередко делается, обличая все прошлое и настоящее, перескочить сразу в мир неизведанных, по­ражающих воображение технологических открытий и невиданных способов их боевого применения. Но диалектика развития военного дела на протяжении всей истории и даже во время самых бурных революционных изменений сохраняла преемственность... Это обя­зывает исследователей делать самые смелые прогнозы с определен­ной долей взвешенности, поскольку на пустом месте обычно ничего не возникает... Вместе с тем, каждая последующая война все меньше сохраняет элементов старого и все больше порождает нового. Эта закономерность не только остается, но и набирает новую потенци­альную силу» [38]. В целом, "...вооруженная борьба в будущем бу­дет резко отличаться от военных действий прошедших войн" [89].

Следуя этой логике, появление систем скрытого воздействия на подсознание человека рассматривается автором как следствие стре­мительного развития информационных технологий, поиска новых форм разрешения конфликтов, развития науки о человеке. И если в научно-техническом плане эти системы сохраняют преемственность развития традиционных вооружений, то в плане сугубо военном на­мечается резкий отрыв от предшествующих форм и способов веде­ния войны.

В Доктрине информационной безопасности Российской Феде­рации, утвержденной Президентом РФ 9.09.2000 г. [1], к одной из главных угроз информационной безопасности России впервые отне­сено "противоправное применение специальных средств воздейст­вия на индивидуальное, групповое и общественное сознание". По прогнозам ученых, деструктивная манипуляция человеком и массовым сознанием может превратиться в глобальную проблему начала третьего тысячелетия [41]. Возможность появления ПФ-оружия рез­ко обостряет эту проблему. Исторический опыт свидетельствует, что серьезные усилия по запрещению того или иного вида оружия обычно предпринимались после того, как оно было использовано на войне. Так было с химическим, биологическим, ядерным оружием. Однако метод проб и ошибок в настоящее время чреват далеко иду­щими последствиями, имеющими необратимый характер. Поэтому перед человечеством ныне стоит весьма сложная и крайне необхо­димая задача по предотвращению разработки и производства новых наиболее опасных систем оружия, включая системы скрытых ин­формационных воздействий на человека.

Поэтому, соглашаясь с выводами С.Г. Кара-Мурзы относитель­но манипуляции сознанием, хочется принять его приглашение к дискуссии и порассуждать относительно мифичности "каких-то психотропных средств, с помощью которых коварные политики "зомбируют" людей" и создание веры в которые - "само по себе есть важное средство манипуляции общественным мнением".

Так что же на самом деле "зомбирует" людей: "вера" в мифиче­ские средства либо сами эти средства, воздействующие на подвод­ную часть айсберга сознания под названием подсознание? Возмож­но ли их реальное воплощение либо это всего лишь "торжествую­щие вопли о принципиальной возможности полного контроля над поведением человека, причем с очень небольшими затратами"?

Обозначим проблему: автор так же, как и С. Кара-Мурза, не приемлет манипуляцию "ни общественным, ни личным сознанием". Но "истощение бытия и угасание всего рода человеческого" - это не "личное", это забота общая, всего человечества. И всего лишь оце­нивать дела "касты жрецов, сидящих у пульта манипулирующей машины" с позиций совести недостаточно. Ибо таковым не понятно само понятие "совесть". И наша "установка" показать и доказать ре­альность угрозы прямого воздействия на подсознание человека, воз­звать к решительному принятию своевременных мер по защите его от психофизического насилия. Тем более, что в книге С. Кара-Мурзы мы находим множество ярких примеров манипулятивного насилия на подсознательном уровне, ссылка на которые и поможет нам в решении поставленной задачи.

Автор заранее приносит свои извинения за свою сугубо индиви­дуальную трактовку сложнейшей проблемы, за возможные неточно­сти в понимании отдельных положений (особенно в части психофи­зиологии и фармацевтики), за далеко неполные ссылки на работы ученых, работающих в этой области.

Автор считает своим долгом поблагодарить ранее "закрытого", а ныне всемирно известного Ученого и Заслуженного конструктора РФ, член-корреспондента РАН, академика РАРАН С.П. Непобеди­мого за написание предисловия к этой скромной монографии.

Искренняя благодарность также рецензентам - доктору техниче­ских наук, профессору В.А. Баришпольцу, доктору медицинских наук, профессору О.С. Глазачеву, доктору физико-математических наук, профессору И.Б. Петрову и доктору технических наук, профессору В.Н. Саблину, а также кандидату технических наук Е.Ю. Егоршеву за критические замечания при подготовке книги к печати.

Особую признательность автор выражает Ученому и Патриоту, неутомимому продолжателю дел знаменитой плеяды отечественных физиологов академику РАМН К.В. Судакову, взявшему на себя смелость и труд по написанию послесловия, как бы подводящего итоги предлагаемой читателям работы.

"Национсшьная безопасность Российской Федерации существенным образом зависит от информационной безопасности, и в ходе технического прогресса эта зависимость будет возрастать ".

Доктринин формационной безопасности РФ

---

Глава 1

ОСОБЕННОСТИ СОВРЕМЕННОГО ИНФОРМАЦИОННОГО ПРОТИВОБОРСТВА

1.1. Актуальность проблемы повышения информационной безопасности

Очевидно, что XXI век будет эрой информации. Возрастающая роль информации в мире обусловливает и выделяет актуальность проблемы информационной безопасности как неотъемлемой состав­ляющей национальной безопасности любого высокоразвитого госу­дарства. Сегодня правомерно утверждать, что при прочих равных условиях достижение государством стратегических преимуществ зависит от имеющихся у него информационных возможностей. Об этом свидетельствуют итоги "холодной войны", которая велась, прежде всего, информационными средствами. Достигнув паритета с США в военной сфере, СССР потерпел поражение в информацион­ном противоборстве. Военно-политическое руководство СССР не­дооценило информационный фактор, не обеспечило своевременное развитие эффективных технологий ведения информационного про­тивоборства, что и явилось основной причиной подрыва информа­ционной безопасности страны [114], понимаемой ныне как защи­щенность информационной среды личности, общества, государст­ва от преднамеренных и непреднамеренных угроз и воздействий [3],

В связи с глобальной информатизацией современного общества резко повысились требования к качеству информации, в частности к ее достоверности. Улучшая качество информации, можно повы­сить ее достоверность. Ухудшая и тем более искажая передаваемую информацию, можно заведомо снизить не только ее достоверность, но и преднамеренно дезинформировать потребителей информации. Таким образом, вмешиваясь в регулирование информационных по­токов, в процесс их обработки и управления, можно влиять на те или иные события. При этом необходимо подчеркнуть глобальность информационных воздействий в различных сферах деятельности. Это касается не только известных технических приемов воздействий на компьютерные сети, каналы получения и обработки информации, на центры управления и наведения, глобальные военно-космические информационные системы, но и разрабатываемых методов инфор­мационных воздействий на человека и общество, в целом на инфор­мационную сферу государства.

Особо наглядно подобное воздействие проявилось при органи­зации поэтапного военного вмешательства США в урегулирование конфликта между Саудовской Аравией и Ираком. На первом этапе США, опираясь на глобальную информационную сеть, сумели в кратчайший срок показать агрессивность Ирака, грубо попирающе­го международные соглашения, и тем самым привлечь на свою сто­рону значительную часть мирового сообщества. На втором этапе мощным информационным воздействием через быстро наращивае­мую сеть СМИ региона американские силы информационной обра­ботки населения настроили весь исламский мир против Ирака, соз­дав тем самым благоприятную обстановку для вторжения.

Четко спланированная операция по дезинформации противника относительно готовности международных сил (МНС) к вторжению поставила Ирак перед фактом внезапного начала операции, посеяла панику в рядах иракской армии. Да и сама операция началась с третьего этапа информационного воздействия на противника, т.е. с массированного подавления всей информационной сферы театра военных действий (ТВД) Ирака. Высокоточным оружием дальнего действия, мощными радиоэлектронными помехами были подавле­ны основные каналы сбора, приема и обработки информации про­тивника, его пункты управления войсками и оружием, каналы связи и навигации. И такое состояние информационного обеспечения Ирака продолжалось на протяжении всей операции "Буря в пусты­не", приведшей к победе МНС при исключительно малых потерях личного состава со стороны международных сил.

Еще большее развитие информационные формы воздействия получили в войне с Югославией. Повторив первый и второй этап информационной обработки населения региона, грубо проигнориро­вав требование России о вынесении вопроса о вооруженном втор­жении на уровень ООН, США, договорившись только со своими союзниками по НАТО, приступили к третьей фазе информационно­го воздействия, гораздо более изощренной и жестокой, по сравне­нию с Ираком. Для подавления информационной сферы Югославии США впервые массировано применили ракетное оружие с высоко­точным наведением по космическим каналам управления. Здесь бы­ли применены и другие технические "новинки" типа "графитовых" авиабомб для обесточивания всей инфраструктуры Югославии, раз­гром телецентров, радиостанций, информационный "подогрев" на­циональной вражды между сербами и албанцами и т.д.

История последних десятилетий показала, что оказывается воз­можным разгромить мощное государство, его экономику, его воен­но-промышленный комплекс, все его важнейшие структуры вообще без применения военной силы (Советский Союз). Того же самого можно добиться и с применением военной силы, но принципиально с иным подходом, чем ранее (Ирак, Югославия). Те же цели можно достичь и с помощью так называемого квазиоружия, в качестве ко­торого выступает информационное воздействие, экономическая блокада, ликвидация валютной поддержки и т.п. (Вьетнам, Куба, Иран и десятки стран, на которые США и их союзники оказывают информационное и материальное давление).

В этом ряду информационное квазиоружие (далее - оружие) за­частую оказывается гораздо эффективнее, чем остальные виды воз­действий. И именно поэтому США тратят огромные средства на разработку и приобретение современных информационных техноло­гий. Так, если в 1989 г. в США только на приобретение информаци­онных средств тратилось около 8 млрд., то в 1998 г. уже свыше 25 млрд. долларов. Такие расходы объясняются просто: информацион­ная борьба ведется постоянно как в мирное, так и в военное время. Она ведется не только между государствами-противниками, но и между государствами-союзниками в интересах достижения своих Целей.

Актуальность проблемы повышения информационной безопас­ности обусловлена тем, что она затрагивает все более или менее значимые системы и комплексы военного, военно-промышленного 1 государственного назначения. Это могут быть боевые средстваиндивидуального пользования, крупные ракетно-космические сис­темы, штабы и пункты управления войсками и оружием, системы управления предприятиями, экономикой, государством в целом, по­нимаемые в дальнейшем как человеко-машинные комплексы (ЧМК). Все ЧМК включают в себя два ключевых блока: первый блок - системы обработки информации и управления ЧМК; второй блок - операторы ЧМК, принимающие решения на базе потоков ин­формации, обрабатываемых первым блоком.

До недавнего времени главными объектами информационных воздействий были системы обработки информации и управления ЧМК, т.е. технические системы сбора, обработки, хранения и транс­портировки информации. Воздействие на человека-оператора ото­двигалось как бы на второй план. В то же время осознание ключе­вой роли человека-оператора в функционировании комплекса "чело­век-машина" мотивирует проведение исследований в части поисков эффективных прямых информационных воздействий на операторов в процессе выполнения ими функциональных задач. Именно поэто­му большую научную и практическую значимость приобретают во­просы повышения информационной безопасности средств, систем и комплексов различного назначения, связанных с обработкой ин­формации и управления, с целью защиты их от известных традици­онных и новых видов информационных воздействий. И в этой борь­бе все большее и большее применение находят новые методы и средства информационной борьбы.

1.2. Информационная война, информационное оружие. Основные понятия и структура

Проблема информационного противоборства достаточно глубо­ко исследована в трудах В.Л. Манилова [102], Е.Л. Доценко [57, 58], Г.Г. Почепцова [120, 121], В.Г. Крысько [87], В.Н. Цыгичко, Г.Л. Смоляна, Д.С. Черешкина П.С.[165], П.С. Таранова [147], B.C. Пи-румова [115], А.И. Позднякова [116], В.А, Золотарева [62], И.Н. Па-нарина [114] и других авторов. Однако терминология в этой области не устоялась. Почти каждый из авторов в зависимости от основной темы своей спецификации предлагает свое определение тому или иному понятию. При сопоставлении их между собой усматривается иногда разительное разночтение.

Здесь не место проводить сопоставительный анализ в области всей информационной борьбы, ибо задача ставиться более узкая. Отметим только, что коллектив авторов под руководством В.Л. Ма­нилова в 1998 г. составил "Словарь основных понятий и определе­ний" в области геополитики и национальной безопасности, включая сферу информационного противоборства [3]. Через год он был пе­реиздан [4], ныне готовится новый вариант. Так вот, даже судя по этому изданию, терминология в области информационной борьбы непрерывно уточняется. Поэтому приводимые и предлагаемые ниже определения, возможно, не лучшие из имеющихся. Они взяты из разных источников и не должны рассматриваться в качестве оконча­тельных и основополагающих. Мы обращаемся к ним с единствен­ной целью - дать читателю общее представление о рассматриваемой проблеме.

Под информационным противоборством (борьбой) в уже упо­минаемом "Словаре..." понимается "форма борьбы сторон, пред­ставляющая собой целенаправленное использование специальных способов и средств для воздействия на информационные ресурсы противостоящей стороны и защиты собственных в интересах дости­жения поставленных целей". В военной сфере информационная борьба рассматривается как "комплекс мероприятий информацион­ного обеспечения, информационного воздействия и информацион­ной защиты, проводимых по единому замыслу и плану в целях за­хвата и удержания информационного превосходства над противни­ком при подготовке и в ходе военных (боевых) действий, доминиро­вания в информационном пространстве (мировом, региональном, субрегиональном, национальном)" [114].

Автор последней цитируемой работы считает, что "информаци­онная война (ИВ) есть комплексное совместное применение сил и средств информационной борьбы и вооруженной борьбы (при до­минировании средств информационной борьбы)". Однако следует заметить, что ИВ ведется не только в военное, но и в мирное время и не обязательно с применением средств огневого поражения. На наш взгляд, более удачным является определение информационной вой­ны, данное в работе [4]: "Информационная война - действия, пред­принимаемые для достижения информационного превосходства в интересах национальной военной стратегии и осуществляемые пу­тем влияния на информацию и информационные системы противни-ка при одновременной защите собственной информации и своих инфосистем". Однако нам представляется, что здесь следовало бы слово "военной" опустить, ибо ИВ ведется и в интересах и других стратегий. Кроме того, ИВ, наверное, ведется и тогда, когда инфор­мационное превосходство в принципе не достижимо.

В работе [49] разъясняется, что информационная война - это война без границ, без четко установленной принадлежности инфор­мационных систем той или другой воюющей стороне - когда собст­венные средства массовой информации могут осуществлять переда­чу стратегической информации противнику и разрушать сознание населения собственной страны.

Опять же обращаясь к "Словарю...", мы находим в нем, на наш взгляд, наиболее полное толкование, правда, не лишенное употреб­лений нераскрытых терминов: "Информационная война - 1) меж-или внутригосударственное информационное противоборство с применением методов нанесения ущерба или полного уничтожения информационной среды противостоящей стороны; 2) информацион­ное воздействие на различные сферы деятельности общества и госу­дарства, система мер по овладению информационными ресурсами государства и ключевыми позициями в сфере информатизации». Под информационными ресурсами (ИР) здесь понимается "докумен­тированная в какой-либо форме информация, получаемая в процессе жизнедеятельности людей, а под информационной средой - сово­купность информационных ресурсов, системы формирования, рас­пространения и использования информации, информационной ин­фраструктуры".

В руководящих документах США термин "информационная война" начал официально употребляться с 1992 г. (Директива мини­стра обороны США от 21 декабря 1992 года и директива Комитета начальников штабов ВС США TS.3600.1. 1992 г.). В 1993 г. в Мемо­рандуме №30 МО и Комитета начальников штабов ВС США он по­лучил развернутое изложение. 106 Полевой устав армии США "Ин­формационные операции" (FM-106 "Information operations") и Док­трина совместных информационных операций (JP 3.13 "Joint Doc­trine of Information Operation") стали основными руководящими до­кументами по ведению информационной войны армией США.

Согласно этим документам, под информационной войной (In­formation Warfare, W) понимается "комплексное воздействие на

систему государственного и военного управления противостоящей стороны, на ее военно-политическое руководство, которое уже в мирное время приводило бы к принятию благоприятных для сторо­ны-инициатора информационного воздействия решений, а в ходе конфликта полностью парализовало бы функционирование инфра­структуры управления противника".

Вникая в это определение, сразу же напрашиваются вопросы: что такое "комплексное воздействие"? (Включает ли оно только ин­формационные формы, либо допускает и силовое воздействие?). Почему воздействию подвергается только управляющая структура "противостоящей стороны"? (А где же население и личный состав войск противника, мировая общественность, страны региона, нако­нец, своя сторона?).

В качестве варианта для обсуждения предлагается следую­щее определение ИВ:

Информационная война - это широкомасштабная информа­ционная борьба с применением способов и средств информационно­го воздействия на психику людей, в первую очередь на их индивиду­альное и общественное сознание, а также на функционирование технических средств в интересах достижения целей воздействую­щей стороны.

По выражению И.Н. Панарина, "Информационная война есть основное средство современной мировой политики и экономики, доминирующий способ достижения политической, финансовой и экономической ВЛАСТИ".

Информационная война не исключает применение и других способов и средств (включаю традиционное оружие, как в совокуп­ности с информационными способами и средствами, так и индиви­дуально) для решения отдельных задач войны.

При этом условимся, что способы включают в себя методы, ме­тодики, приемы и другие (не обязательно инструментальные) дейст­вия, а средства - все возможные технические устройства (системы, комплексы, приборы, аппаратуру и т.д.), химические вещества, ме­дикаментозные препараты, поля различной природы и т.п.

Анализ публикаций показывает, что по направленности инфор­мационных воздействий информационная борьба подразделяется на Два вида: информационно-техническую и информационно-психоло­гическую. При информационно-технической борьбе главными объектами воздействия и защиты являются информационно-технические системы (системы связи, телекоммуникационные сис­темы, радиоэлектронные средства, компьютерные сети и т.д.), при информационно-психологической борьбе - психика личного состава Вооруженных Сил и населения противостоящих сторон, системы формирования общественного мнения и принятия решений.

Как и любая война, информационная война предполагает насту­пательную и оборонительную стороны. Наступательные операции в ходе ведения ИВ осуществляются при помощи информационного оружия (ИОр). В "Словаре..." дается следующее определение ИОр: "Информационное оружие - это совокупность информационных технологий, способов и средств информационного воздействия, предназначенных для ведения информационной войны". Примерно так же формулируют понятие ИОр ученые РАН [165]: "к информа­ционному относится оружие, наиболее эффективно решающее зада­чи информационной войны, основной задачей которой является дос­тижение информационного превосходства". На наш взгляд, эти оп­ределения страдают одним общим недостатком - они привязаны к определению ИВ. То есть, чтобы узнать, что такое ИОр, надо обяза­тельно обратиться к определению ИВ. А потом, какая логика в сло­вах: оружие - это оружие, решающее задачи информационной вой­ны? С помощью ядерного оружия тоже можно эффективно решать определенные задачи информационной войны, но никто из военных не осмелится назвать ядерное оружие информационным.

Всякое оружие определяется, прежде всего, по типу энергии, которая лежит в основе его действия (ядерное, химическое, бакте­риологическое и т.д.). В работах И.Н. Панарина сделана попытка уйти от этого недостатка и определить ИОр как "устройства и сред­ства, предназначенные для нанесения противоборствующей стороне максимального урона в ходе информационной борьбы (путем опас­ных информационных воздействий)". Но опять же возникают во­просы: почему только "максимального урона"? И что такое "опас­ные информационные воздействия"? А может ли ИОр работать и по своей стороне?

Нам представляется правильнее определять ИОр следующим образом:

Информационное оружие - это способы и средства информа­ционного воздействия на технику и людей с целью решения задач воздействующей стороны.

Классификацию ИОр специалисты в зависимости от своей спе­цификации проводят по-разному. Так, компьютерщики относят к информационному оружию только то, что относится к сфере их дея­тельности. Психологи, наоборот, к ИОр относят только средства пропаганды и дезинформации. По нашему мнению, наиболее полная гамма ИОр и соответственно его классификация представлена в ра­боте РАН [165]. Авторы этой работы подразделяют ИОр на шесть видов:

- средства высокоточного местоопределения оборудования, из­лучающего в электромагнитном спектре, и его огневого поражения;

- средства воздействия на компоненты радиоэлектронного обо­рудования;

- средства воздействия на программный ресурс электронных управляющих модулей;

- средства воздействия на процесс передачи информации;

- средства пропаганды и дезинформации;

- -психотронное оружие-.

Осмелимся сделать несколько замечаний по этому поводу. К первому типу недостаточно отнести только средства высокоточного местоопределения оборудования, излучающего в электромагнитном спектре. Сюда следует добавить вообще все средства разведки (включая оптические, телевизионные, инфракрасные и др.), средства управления войсками и оружием, системы связи и навигации. Отне­сение высокоточного оружия (ВТО) к ИОр многие специалисты считают спорным по той же самой причине, что и отнесение термо­ядерного.Однако следует заметить, что ВТО отличается от прочих типов оружия наличием системы управления и наведения боеприпаса, об­ладающей возможностью вести боеприпас по сложной траектории, огибать рельеф местности, совершать противоракетные маневры, обмениваться информацией с другими боеприпасами, обнаруживать и распознавать цель, доставлять боевую часть в самую уязвимую точку поражаемой цели. Системы управления и наведения ВТО не­прерывно совершенствуются и уже сейчас содержат элементы ис­кусственного интеллекта. Поэтому отнесение ВТО к информацией-ному оружию, хотя бы в части этих систем, вполне правомерно. Но тогда к нему надо относить не только противорадиолокационное оружие, как предлагают авторы, но и другие многочисленные типы ВТО.

Что же касается второго типа рассматриваемого ИОр, то вместе с первым они функционально составляют единые системы и ком­плексы РЭБ, а посему разносить их не стоит. Программные средст­ва, включаемые во второй вид ИОр, удобнее было бы отнести к третьему типу ИОр. Третий и четвертый типы ИОр целесообразнее объединить, внеся некоторые уточнения. Пятый тип относится к информационно-психологическому информационному оружию, ко­торое вбирает в себя несколько большее, чем только пропаганда и дезинформация. Относительно психотронного оружия мы погово­рим позже, ибо оно и составляет главную суть настоящей работы. В целом, упомянутые замечания отражают лишь нашу точку зрения. Их следует рассматривать как пожелания, которые могут быть при­няты или отвергнуты авторами.

Мы предлагаем свой вариант классификации ИОр, исходя из то­го, что в соответствие с видами информационной борьбы ИОр под­разделяется на два основных вида: информационно-техническое и информационно-психологическое. Главными объектами информаци­онного оружия первого вида является техника, второго - люди.

Необходимо заметить, что термин "информационное оружие" получил широкое распространение как технический вид этого ору­жия после завершения военной операции международных сил (МНС) против Ирака в 1991 г. Военные специалисты тогда посчита­ли, что решающий вклад в победу МНС над вооруженными силами Ирака внесло комплексное применение средств разведки, управле­ния, связи, навигации и РЭБ. Совокупность этих средств и было оп­ределено как информационное оружие, названное потом информа­ционным оружием театра военных действий (ИОр ТВД).

Примечательно, что во многих работах, посвященных анализу применения ИОр ТВД в локальных конфликтах, важнейшее ключе­вое звено применяемых средств - человек-оператор практически не учитывается"^ информационной борьбе объектами прямого воз­действия становятся важнейшие элементы - системы управления, каналы связи и навигации, системы разведки, целеуказания, наведе­ния и др... Победу в таком бою (операции) одержит та сторона, которая, при прочих равных условиях, будет обладать большими воз­можностями по ведению глубокой разведки, преимуществами в дальнобойных средствах поражения, информационно объединенных со средствами разведки, целеуказания, наведения и управления в системы высокоточного оружия" [89]. Все человеко-машинные ком­плексы ТВД воюют как бы между собой, а люди, управляющие эти­ми комплексами, остаются "за кадром", либо искусственно "выно­сятся" в сферу психологической борьбы.

Однако информационная война может вестись не только в во­енное время, но и в мирное время между коалициями государств, между государствами и внутри государства. Возросшее значение информации в жизни современного общества позволило в начале 80-х годов выделить в совокупном потенциале государства ресурсы особого рода - информационные, в которые включается, прежде всего, информация на материальных носителях или существующая в любой другой форме. Роль информационных ресурсов в общей сис­теме потенциала государства (включая военный) можно оценить как еще более значительную, если исходить из того, что в ИР, наряду с информацией и ее носителями, включаются также силы и средства, используемые в информационном секторе экономики, и реализуе­мые в нем технологические процессы.

Особое значение ИР обусловлено не только и не столько их ка­чественными показателями, сколько тем ключевым положением, которое они в силу особой роли информации как системообразую­щего фактора занимают по отношению к любым другим ресурсам государства - экономическому, научно-техническому и собственно военному. Поэтому не случайно политическое руководство США в борьбе за мировое лидерство особое внимание уделяет ИР страны. Именно данная часть национальных ресурсов обеспечивает наилуч­шие условия для реализации всех направлений экономического и военного соперничества, при этом информация рассматривается как главный ресурс государства [116, 138]. Широкое вовлечение ИР в сферу экономического и военного противоборства различных госу­дарств способствует ускоренному развитию экономической, научно-технической и собственно военной составляющих военных потен­циалов государств.Одной из набирающих силу форм ИВ может явиться информа­ционная война в информационной сфере государства (ИВ ИСГ). Она активно влияет на состояние политической, экономической, обо­ронной и других составляющих национальной безопасности. По­этому характер такой войны может быть самым различным. Это может быть информационная война между различными политиче­скими группировками за власть в стране, война в СМИ между про­мышленными ведомствами за оборонные заказы, война между "ав­торитетами" за сферу влияния в какой-то области, война в информа­ционно-технической области и т.д. К сожалению, в печати зачастую информационную сферу сводят только к чисто техническому пони­манию, исключая из нее основного потребителя информации - чело­века. Так, в работе [4] под информационной средой (сферой) пони­мается совокупность информационных ресурсов, системы форми­рования, распространения и использования информации, информа­ционной инфраструктуры.

Техническую часть информационной среды представляет ин­формационная инфраструктура - совокупность центров обработ­ки и анализа информации, каналов информационного обмена, линий связи, систем и средств защиты информации [4]. Именно на нее направлено острие информационно-технических средств воздейст­вия. Главными средствами эффективных воздействий на информа­ционную сферу государства являются закладные устройства, ком­пьютерные вирусы, специальные программы, нейтрализаторы тес­тов и другие средства разрушения, копирования, подавления и фаль­сификации информации. Сюда также включаются средства защиты от аналогичных средств противника [45, 165]. Средства обработки информации и передачи данных являются вспомогательными эле­ментами, которые могут быть использованы при проведении "ин­формационных атак" и сами по себе являются объектами воздейст­вия со стороны противника и объектами защиты со своей стороны. Как видим, объектами нападения и защиты в этой сфере борьбы яв­ляются только технические системы. Операторы зачастую вообще не принимаются в расчет при оценке эффективности этих видов информационных воздействий.

В области информационно-психологической борьбы наблюда­ется прямо противоположная ситуация.

В "Словаре..." дается следующее определение информационной борьбы в сфере психолог ической:

Психологическая война - это использование политическими оп­понентами дипломатических, военно-демонстрационных, экономи­ческих, политических, информационных и других приемов для пря­мого или косвенного воздействия на мнения, настроения, чувства и, в итоге, на поведение другой стороны с целью подавить ее волю, заставить действовать под диктовку.

Психологическая война (ПВ) как непременный компонент вой­ны (вооруженного конфликта) реализуется, в частности, формами, методами и средствами специальной пропаганды, ориентированной на войска и мирное население противника. В мирное время, в усло­виях военной и идеологической конфронтации ПВ выступает в ка­честве одного из ее ведущих компонентов. Так, в частности, психо­логическая война была одним из основных атрибутов "холодной войны", продолжавшейся с сороковых до восьмидесятых годов [120].

Выделяя из определения психологической войны "информаци­онную компоненту", сформулируем понятие информационно-психологической войны, имея в виду, что психика имеет более ши­рокое толкование, чем мнения, настроения, чувства и воля.

Информационно-психологическая война - широкомасштабное применение способов и средств информационного воздействия на психику личного состава войск и населения противника в интересах достижения воздействующей стороной политических, дипломати­ческих, военных, экономических и других целей.

К этому можно добавить, что при ведении информационно-психологической войны проводится не только прямое или косвенное воздействие, но и открытое и закрытое, честное и манипулятив-ное, близкое и дистантное, и т.д. В мирное время проводятся об­ширные мероприятия по воспитательно-просветительной линии, искусству, образованию, литературе через все возможные каналы воздействия на процесс информирования людей. В настоящее время в качестве основного оружия информационно-психологического противоборства выступают методы и средства открытого (или полу­скрытого) воздействия на мнения, настроения, чувства людей, кото­рые реализуются с помощью традиционных относительно чистых (честных) приемов и так называемых "грязных" манипулятивных технологий воздействия, главным образом, на сознание людей. "Чистые" технологии [41, 62, 121] включают в себя такие из­вестные со времен Древней Греции приемы ведения противоборства как открытая дискуссия, спор, беседа, коллоквиум и т.д., в процессе которых оратор убеждает (побеждает) своего оппонента логикой мысли, обращением к разуму, приведением убедительных доводов, призывом к идеалам, к лучшей жизни. В политике власть апеллиру­ет к народу с обещаниями честно служить народу, не жалеть своих сил для достижения благородных целей, ссылается на положитель­ные примеры выполнения долга перед страной, призывает и "ведет за собой" массы к светлым великим целям. В своей деятельности подчеркивает достижения в экономике, социальной жизни, преиму­щества своего строя, выпячивает недостатки потенциального про­тивника, запугивает исходящей от него угрозой и т.д.

"Грязные" (манипулятивные) технологии [74, 120, 174] - ин­формационно-психологическое "достижение" XX века. Их появле­ние связывается с глобализацией средств массовой информации (СМИ). С развитием информатизации общества резко возросло влияние СМИ на формирование у людей различных точек зрения на различные политические и социальные процессы и явления, на со­бытия международного и внутригосударственного планов, на фор­мирование их отношений к политическим и партийным лидерам, первым лицам государства. В наборе "грязных" технологий состоят: дезинформация, ложь, подтасовка фактов, извращение содержания сообщений, действий, поступков, подчеркивание отрицательных и замалчивание положительных сторон проблемы (личности), чередо­вание правдивой информации с ложной и т.д. и т.п.

С примерами такого воздействия мы сталкиваемся повседневно. Взять, например, формирование в массовом сознании имиджа того или иного общественно-политического деятеля. Этот имидж зачас­тую определяется не конкретными делами человека, а целенаправ­ленным информационным воздействием СМИ. В ход идут всевоз­можные пропагандистские ухищрения - снимаются рекламные ви­деоролики, устраиваются шоу - "паблик рилейшнс" (связи с обще­ственностью), превозносятся моральные устои, привычки, образо­ванность, физическое здоровье и в то же время замалчиваются или сглаживаются отрицательные черты этого деятеля. В пользу иско­мой персоны высказываются авторитетные люди - политики, писа­тели, артисты. Настойчиво, изо дня в день проводится "брейн уошинг" - "промывание мозгов", в сознание людей вдалбливается формируемый СМИ образ "своего парня", "твердой руки", "сумеет постоять". Широко используется техника мифа. Одновременно на противников рекламируемой персоны "наклеиваются ярлыки", при­сваиваются им неблагозвучные клички, ведется критика по всем мыслимым вариантам. Особенно показательно использование "гряз­ных" технологий на телевидении. И все же, несмотря на обширный набор чистых (честных) приемов и "грязных" технологий, все они относятся к информационно-психологическим воздействиям откры­того (полускрытого) типа. Информационно-психологические воздей­ствия скрытого типа упоминаются чаще всего применительно к психотронному оружию и как бы вскользь. Их применение как бы прогнозируются, но сущность не раскрывается. Именно воздейст­вия этого типа и составляют суть психофизического оружия, на­правленного на насильственную модификацию подсознания челове­ка. Суммируя результаты наших рассуждений, предлагается для об­суждения варианты классификации и структуры информационной войны и современного информационного оружия (рис. 1.1. и 1.2.).

Рис. 1.1. Структура современной информационной войны (вариант)

Рис.1.2. Стрктура современного информационного оружия

(варинт)

1.3. Локальные войны - убедительная демонстрациябоевой эффективности информационных средств.Информационное оружие ТВД

Термин "информационная война" стал широко использоваться в военной литературе после войны в зоне Иранского залива, когда объединенные Международные силы (МНС), используя последние достижения в области военных технологий, с минимальными поте­рями разгромили иракскую армию.

Особенностями военного информационного противоборства в Ираке со стороны МНС являются [115]:

1. Беспрецедентно широкое применение средств получения ин­формации о противнике - новейших средств разведки и наблюдения, размещенных на космических, авиационных, морских и наземных носителях.

МНС использовали для решения комплексных задач разведки более 20 разведывательных искусственных спутников Земли, свыше 50 самолётов-разведчиков всех родов авиации, разведывательное оборудование привлекаемой группировки кораблей, около 15 на­земных специальных разведподразделений. Это позволило обеспе­чить круглосуточное и глобальное наблюдение за радиоэлектронной сетью Ирака (РЛС, связь, управление), вскрытие наземных объектов и передвижение его войск с точностью от 3 до 5 м и выдачей полу­ченных данных в масштабе времени, близком к реальному.

Вклад разведки в эффективность действия сил МНС оценивает­ся военными экспертами в 10-15%;

2. Массированное применение средств радиоэлектронной борь­бы (РЭБ) с проведением соответствующих контрмер по защите сво­их радиоэлектронных средств.

На относительно небольшом театре военных действий МНС сосредоточили более 100 самолетов и 30 вертолётов со средствами РЭБ и 92 мощные наземные станции подавления, Отмечалось их чёткое взаимодействие с ударными силами и между собой.

Наличие мощной группировки сил и средств РЭБ, усиленной самолетами F-4C с противорадиолокационными ракетами и самоле­тами-невидимками F-117A "Стеле" с малой радиолокационной за меткостью, а также эффективное их использование против радио- электронных средств надежно обеспечило превосходство МНС. Практически они вели боевые действия с противником, системы управления которого были дезорганизованы, а личный состав демо­рализован. (Достаточно сказать, что спектральная плотность мощ­ности прицельных помех достигала в отдельных случаях 4000 Вт/МГц, что фактически исключило использование Ираком средств радиолокационного наблюдения и УКВ-связи).

По оценке военных экспертов вклад сил и средств РЭБ в инте­гральную эффективность группировки войск МНС составил 15-20%.

3. Чётко скоординированное управление войсками и оружием.

Эта задача решалась путем взаимоувязанного использования различных типов автоматизированных систем управления (АСУ), обеспечивающих точные ракетно-бомбовые удары носителей авиа­ционного, морского и наземного базирования по государственным и военным объектам Ирака. АСУ войсками развёртывалась на базе объединённой автоматизированной цифровой системы связи, боль­шую долю которой (60%) занимали космические средства. На ТВД было задействовано более 500 станций космической связи, конеч­ными абонентами которой являлись не только штабы, но и каждый батальон (дивизион), тяжелый самолет, боевой корабль. Значитель­ное место в системе органов управления МНС было отведено воз­душным командным пунктам (ВКП). Только самолётов дальнего радиолокационного обнаружения и управления Е-ЗА "Авакс" насчи­тывалось более 20-ти. Весомый вклад в повышение эффективности действия войск был внесен космической радионавигационной сис­темой "Навстар", обеспечившей топопривязку огневых позиций и наземных подразделений в пустынной местности с точностью от 1 до 3 м.

Вклад "управленческой" составляющей в эффективность опера­ции "Буря в пустыне" оценивается в 15-25%. Общий же вклад триа­ды (разведка, РЭБ и управление) в эффективность боевых действий в целом составил от 40% до 60%. Это дало право многим экспертам утверждать, что победа МНС над Ираком достигнута благодаря применению, в первую очередь, информационного оружия - сово­купности средств и методов завоевания превосходства в информа­ционной сфере театра военных действий (ТВД).

В военное время применение ИОр ТВД предполагается на стра­тегическом, оперативном и тактическом уровнях. Но оно может быть задействовано ещё до начала боевых действий (например, для проведения разведки), а в полной мере подключено в ходе этих дей­ствий.

Военная операция НАТО против Югославии под кодовым на­званием "Союзническая сила" в полной мере продемонстрировала боевые возможности информационного оружия ТВД. По оценке экспертов ГосНИИАС [11], главным замыслом этой операции было достижение цели - поставить противника на колени только путем ударов с воздуха, не прибегая к мощи сухопутных войск. Хотя для имитации подготовки вторжения были созданы две наземных груп­пировки войск: одна в Македонии численностью 13 000 военнослу­жащих НАТО, а другая в Албании, состоящая из 200 французских военнослужащих и 700 американских десантников. Но этой числен­ности было бы явно недостаточно для победы над армейскими под­разделениями Югославии. Они насчитывали 92 000 человек и имели на вооружении 1270 танков, около 800 БМП и БТР, 1230 артилле­рийских орудий калибра 105 ...155 мм, 80 САУ, 750 противотанко­вых орудий калибра 76...100 мм, до 200 реактивных систем залпово­го огня, более 3000 безоткатных орудий калибра 57...105 мм, поряд­ка 3000 минометов калибра 82 и 120 мм, а также 135 ПТУР "Ма­лютка" и "Фагот". Поэтому вся мощь ударной группировки НАТО сосредотачивалась в соединениях ВВС и ВМС.

Продолжавшаяся 78 суток воздушная операция НАТО против Югославии завершилась 10 июня 1999 г. К участию в ней привлека­лись все рода авиации - от армейской до стратегической. Авиацион­ная группировка НАТО состояла из 680 самолетов (488 из них аме­риканские). Применялись все виды авиационного оружия - от бомб свободного падения до крылатых ракет воздушного базирования. Налеты на небольшую европейскую страну совершали самолеты-невидимки, разведку района боевых действий вели космические ап­параты. Согласно статистике НАТО, авиация союзников совершила 37 465 самолето-вылетов, сбросила на объекты Югославии 25 000 т боеприпасов.

Эту операцию можно условно разделить на три этапа:

- завоевание превосходства в воздухе;

- подрыв военно-экономического потенциала и изоляция района боевых действий;

- наземное вторжение (при необходимости).

На рис. 1.3. представлена реализация военной концепции веде­ния боевых действий с указанием последовательности этапов в ходе операции, типов средств и вооружений, обеспечивающих выполне­ние боевой задачи.

Рис. 1.3. Реализация военной концепции ВСНАТО в операции "Союзническая сила" авианосители оружия, применявше­гося в Косово) /по материалам [11]

Характерной чертой динамики всех проведенных действий яв­ляется сначала двух-, а затем трехкратное превышение численно­сти групп самолетов боевого обеспечения над ударными группами.

Две трети имевшегося ресурса были израсходованы самолетами-разведчиками, постановщиками помех, самолетами сопровождения и заслона, корректировщиками и целеуказателями.

Следует заметить, что отношение к разведке существенно изме­нилось в лучшую сторону, после того как она была выведена из раз­ряда "средств боевого обеспечения" и переведена в "боевые средст­ва". Цена полной и точной информации значительно выросла. Свое­временно не выданы координаты наземных целей - бездействуют крылатые ракеты воздушного и морского базирования. Не налажена глубокая разведка воздушного пространства - опаздывают с вводом в бой перехватчики и пропускают бомбардировщики противника к прикрываемым объектам.

В структуре разведки произошли заметные качественные из­менения. "Космосу" были переданы не только функции поиска, но и целеуказания (через воздушные комплексы управления). Космиче­ские аппараты повлияли на решение прекратить производство вы­сотных пилотируемых самолетов U-2 и SR-71, интенсивно исполь­зовавшихся в войне во Вьетнаме. Однако самолеты КС-130 и ЕА-6, добывавшие информацию о противнике во вьетнамской войне, при­менялись и в Балканской операции.

На поле боя данные о противнике стали добывать беспилотные летательные аппараты. Значительно сократились в количестве сред­ства тактической и оперативной "пилотируемой" разведки. Однако попытка переложить обязанности армейской разведки на оператив­ную и космическую закончились неудачей. "Космос" не всегда ус­певал за темпом перемещений на поле боя. В операциях "Буря в пустыне" и "Лиса в пустыне" сухопутные войска, не пред­принимавшие внезапных и быстрых рейдов, удовлетворялись дан­ными оперативной "самолетной" разведки.

Стихийно возникавшие схватки наземных отрядов в Косово вы­нудили ввести в действие беспилотные летательные аппараты, об­служивающие армию. Результат: сбиты войсковыми средствами ПВО Югославии 3 БЛА "Предейтор", 4 БЛА "Пионер", 6 БЛА "Хан-тер", а всего более 20 беспилотных разведчиков (при малой плотно­сти зенитного огня). Причем потери явно не окупались достигнуты­ми результатами: спланировать быстрые и точные атаки штурмови­ков или вертолетов по полученным от БЛА сведениям не представ­лялось возможным. По опыту кампании аналитики установили сле дующую тенденцию: по мере "снижения" в подвижную зону манев­ра и огня количество нерешенных проблем возрастает.

"Информационный голод" явился одной из главных причин не­удач арабских стран в конфликтах на Ближнем Востоке. Они ничего не могли противопоставить противнику, располагавшему воздуш­ными комплексами дальнего обнаружения и постановки помех. Точно такое положение сложилось в югославской ПВО в Балкан­ском конфликте.

Подчинение разнородных сил авиации единому замыслу требо­вало организации непрерывного и четкого управления. В Балканской операции оно осуществлялось на трех уровнях.

Оперативный уровень занимал воздушный командный пункт (ВКП) Е-ЗА "Сентри", тактический - ВКП Е-2С "Хокай". На поле боя выдвигался новый самолет ближнего наблюдения и целеуказа­ния Е-8. С воздушными командными пунктами в рабочем контакте находились специализированный самолет радиоэлектронной борьбы (РЭБ) и высотный самолет радиотехнической разведки (РТР). Сис­тема "ВКП - РЭБ - РТР" располагалась в воздухе над своей терри­торией и функционировала в следующем порядке. Высотный раз­ведчик с помощью аппаратуры точного определения координат ус­танавливал местоположение цели и передавал данные на ВКП. Бое­вой расчет ВКП поднимал с аэродрома (выводил из зоны дежурства) бомбардировщики и наводил их на обнаруженную цель. Самолет РЭБ маскировал полет бомбардировщиков постановкой активных помех.

Разработчики операции "Союзническая сила" несколько отошли от традиционных форм и способов, сложившихся в прошлых опера­циях, включая "Бурю в пустыне". Массированные ракетно-авиационные удары на этапе завоевания "превосходства" уступили место эшелонированным действиям небольших групп самолетов совместно с пусками КР. Цель этапа осталась прежней, но измени­лись способы ее достижения. Произошел заметный сдвиг в сторону крылатых ракет и высокоточного авиационного оружия. Если в опе­рации "Буря в пустыне" доля ВТО в общем объеме примененных средств поражения составляла 7%, то на Балканах она увеличилась как минимум втрое. Наблюдается устойчивая тенденция увеличе­ния количества крылатых ракет в региональных конфликтах. В операции "Буря в пустыне" (длившейся 43 дня) было применено 288

КР, в операции "Лиса в пустыне" (4 дня) 320 КР, а в Балканской операции (78 дней) - более 1000 КР, из них 445 по объектам Косово[11].

В Балканской кампании повторилась вьетнамская ситуация, ко­гда за 12 суток операции "Лейнбакер-2" не удалось применить из-за непогоды ни одной управляемой авиабомбы 1-го поколения. Через 30 лет из-за сложных метеоусловий не состоялось большинство вы­летов самолетов с управляемыми авиационными бомбами 2-го и 3-го поколений. Метеоусловия над Косово не дали возможности при­менить новое оружие с лазерной, телевизионной и оптической сис­темами наведения на цели.

Опыт боевых действий в Югославии позволил сделать следую­щие основные выводы в отношении информационного оружия ТВД (с учетом [11]):

1. Достижение в будущем быстрой и решительной победы при минимальных затратах и потерях - лейтмотив всех военных кон­фликтов в век технологической и информационной революций. Крайне быстрые темпы научно-технического развития в современ­ном мире способствуют значительным изменениям в общей техно­логии ведения войн.

2. Возможность видеть и наносить удары на большую глубину при использовании наземных и авиационных носителей способство­вала расширению зоны поля боя на несколько порядков. (Область, на которой раньше размещался ТВД полевой армии, теперь стала театром военных действий дивизии, корпуса.). Плоды информаци­онной революции позволяют прослеживать с большой точностью все действия противника. Высокая осведомленность о противнике в сочетании с применением высокоэффективных и маневренных средств поражения позволяет опережать противника и планировать действия наступательной стороны на четыре-пять ходов вперед.

3. Между боевыми соединениями и информационными структу­рами, поддерживающими их, образуется своего рода сплошная сре­да (континуум), простирающаяся от поверхности земли до космоса. На смену самостоятельным действиям на земле, на море и в воздухе приходит новый подход, который характеризуется полной ин­формационной взаимозависимостью в этом континууме.

4. Основным способом боевого применения ИОр ТВД стало комплексное применение средств разведки, управления и радио- электронного подавления в сочетании с высокоточным оружием. Если в Ираке этот способ применялся на этапе массированного за­воевания превосходстве в воздухе, то на Балканах он стал повсе­дневным вариантом боевого применения небольших групп и даже одиночных ударных самолетов.

5. В Югославии нападавшая сторона имела все необходимое информационное обеспечение, однако информация часто оказыва­лась и недостоверной, и запоздалой. Убедительным подтверждени­ем этому явились удары по "незапланированным" целям: китайско­му посольству в Белграде, пассажирскому железнодорожному со­ставу, колонне беженцев. Разрыв во времени от момента обнару­жения разведкой наземной цели до нанесения удара по ней оказы­вался зачастую слишком большим. Специалисты приходят к необ­ходимости дооборудования в будущем ударных самолетов прием­никами сигналов от космических разведчиков и отказаться от мно­гоуровневого прохождения исполнительных команд.

6. Боевое применение высокоточного оружия с лазерным, теле­визионным и оптико-электронным наведением выявило его несо­вершенство. Чтобы природа меньше мешала применению высоко­точного оружия, считается необходимым наладить производство боеприпасов круглосуточного и всепогодного действия. Один вари­ант таких боеприпасов уже был испытан бомбардировщиками-невидимками В-2 "Спирит", сбрасывавшими оружие "прямой атаки" JDAM из-за облаков с большой высоты: сигналы наведения на УАБ поступали от навигационной спутниковой системы "Навстар".

7. И, наконец, вывод обобщающий: "Чем жестче требования к точности бомбардировок, независимости их от погоды и времени суток, к продолжительности разрешения регионального конфликта, обеспечению минимальных потерь, тем больше оснований для раз­работки и внедрения высоких технологий, отвечающих условиям боевых задач".

В Афганистане информационно-техническая борьба активно не велась из-за отсутствия у талибов мощной системы ПВО и сложных систем вооружения. 7 октября 2001 г. американские и британские бомбардировщики и крылатые ракеты атаковали позиции Талибана. Тридцать первых целей включали аэродромы, систему ПВО, лагеря подготовки и группы, противостоящие Северному Альянсу. А уже 9 октября 2001 г. США заявили о полном контроле над воздушным пространством Афганистана. В последующих действиях для пора­жения намеченных целей использовались многоцелевые истребите­ли F-15E, тяжелые бомбардировщики В-52. Во время бомбардиро­вок пещерного комплекса Тора-Бора было применено одно из наи­более мощных видов оружия - 15000-фунтовая бомба BLU-82 "Daisy Cutter" и специальные бомбы с лазерным наведением.

Для информационно-технического обеспечения войск армия США использовала и беспилотные самолеты нового типа Predator" и "Global Hawk". Беспилотный летательный аппарат (БЛА) "Predator" может вести не только воздушную разведку, но и атаковать обнару­женную наземную цель противотанковой управляемой ракетой "Hellfire". С малых высот БЛА успешно применялся для решения задач нарушения системы боевого управления противника но плохо "видит" наземные объекты в плохих погодных условиях. Высотный разведчик БЛА "Global Hawk" использовался для разведки целей с высот более 18 км, однако из-за катастроф двух машин стоимостью 40,6 млн. долл. каждая весь парк этих машин больше находился на земле, чем в воздухе.

В Афганистане армия США впервые апробировала солдата-робота в боевой обстановке. Радиоуправляемый солдат-робот, весом в 40 фунтов, "учился" выполнять функции разведчика при обследо­вании пещер и подозрительных помещений. Он уже может взби­раться по лестничным маршам в здании, делать кульбиты и переме­щаться со скоростью до 9 миль в час. Ударопрочный и водонепро­ницаемый корпус выдерживает попадание пуль и падение на землю из окна второго этажа. В перспективе планируется модернизировать солдата-робота, оснастив его подвижной рукой с видеокамерой для увеличения дальности обзора, а также низкочастотной радиорелей­ной системой связи, которая улучшит его навигационные возможно­сти при действии в тесных помещениях. Кроме того, рассматрива­ются варианты вооружения солдата-робота, например, гранатометом или двуствольным полуавтоматическим ружьем. Несмотря на высо­кую стоимость робота (40000 долл.), создание его считается целесо­образным, так как он сможет выполнять наиболее опасные задачи, предотвращая гибель солдата в бою. Грядущее появление солдат-роботов на поле боя - это еще одно достижение информационных технологий.

Информационное оружие ТВД определяет ныне исход сражений. Если I мировая война выделила как обязательный фактор дос­тижения победы в сражении - "огневое превосходство" над против­ником, II мировая война - "завоевание превосходства в воздухе", то конец XX века по итогам локальных войн обязательным и главным атрибутом победы в современном бою выдвинул "завоевание пре­восходства в информационной сфере " [62,115].

1.4. Методы поражения информационной инфраструктуры государства. Программно-математическое информационное оружие

Информационная инфраструктура (ИИс) государства - ни нечто застывшее, а постоянно обновляемая, бурно прогрессирующая, раз­вивающаяся "в глубь и в ширь" среда, в которой постоянно идет война интеллектов за качество и полноту информации, за методы и формы ее эффектной подачи, за сохранение своих секретов и за скрытый доступ к информации противной стороны. В информаци­онно-технической войне между государствами поражение информа­ционной инфраструктуры противника реализуется многочисленны­ми методами и средствами, составляющими основу специфического типа информационного оружия - программно-математического.

Программно-математические оружие (ПМОр) - совокуп­ность информационных способов и средств, позволяющая целена­правленно воздействовать на информационную инфраструктуру с целью преобразования (уничтожения, искажения, преобразования, ограничения доступа) или копирования (хищения) циркулируемой или хранящейся в ней информации.

По нашей классификации, такое оружие относится к информа­ционно-техническому виду. На наш взгляд, его удобно было бы именовать программно-математическим информационным оружи­ем (ПМ ИОр). Ведь недаром в работе [48] подчеркивается, что суть такого оружия составляют специальные программно-математичес­кие воздействия (СПМВ), подразделяемые, как уже упоминалось выше в работе РАН, в качестве ИОр на два типа:

- средства воздействия на программный ресурс электронных управляющих модулей;

- средства воздействия на процесс передачи информации.

Примерно так же подразделяет эти воздействия по способу их реализации автор работы [45], называя их математическим (алго­ритмическим) и программным. К математическому (алгоритмиче­скому) воздействию он относит алгоритмы, использующие сочетание санкционированных действий для осуществления несанкциони­рованного доступа к информационным ресурсам, а к программному - программы с потенциально опасными последствиями своей рабо­ты дляинформационных ресурсов сетей обмена информацией (ком­пьютерные вирусы, средства несанкционированного доступа и программные закладки).

Перечень способов и средств информационного воздействия на ИИс и уровень их совершенства определяются уровнем достижения информационных технологий. На сегодня можно назвать следую­щие основные атакующие способы и средства ПМ ИОр:

- средства разрушения (подавления) информационного обмена в телекоммуникационных сетях, его фальсификации, передачи по ка­налам государственного и военного управления нужной (для воз­действующей стороны) информации;

- средства воздействия на каналы обмена информацией путем создания помех, искажения содержания информации, введения ложных сведений, дезинформации;

- программные закладки (троянская программа, логическая бомба, логический люк программная ловушка, программный червь), заранее внедряемые в информационно-управляющие центры, ком­пьютерные сети, программно-технические средства, которые само­стоятельно (в установленное время) или по специальному сигналу приводятся в действие, уничтожая (искажая) информацию или дез­организуя их работу. Специальные программы (например, "троян­ский конь") позволяет осуществить скрытый доступ к информаци­онному массиву противника с целью получения разведывательной информации;

- компьютерные вирусы, способные разрушать, искажать про­граммное обеспечение и информацию в компьютерных сетях, элек­тронных телефонных станциях, системах управления и связи;

- нейтрализаторы тестовых программ, обеспечивающие невоз­можность выявления недостатков программных средств или нали­чие в них вирусов с помощью специальных тестовых программ;

- способы и средства, позволяющие внедрять логические бомбы и вирусы в информационные сети противника.

К собственно средствам специального воздействия на ИИс про­тивника могут быть добавлены и средства защиты от такого воздей­ствия, подразделяемые на средства иммунизации ИИс (например, программа Disk Watcher 2.0), средства выявления "вирусов" (программа VirALARM) и средства борьбы с "вирусами" ("антивирусы").

Основными объектами применения ПМ Ор могут быть как во­енные, так и гражданские цели, расположенные в административно-промышленных объектах. В их число могут входить электронные средства безналичных финансовых операций, системы передачи данных, центры управления полетами гражданской авиации и даже средства автоматизации процедуры голосования на избирательных пунктах. В качестве иллюстрации приведем такой пример [82]. 18-летний Эхуд Тененбаум из Иерусалима с "учениками" в 1998 г. взломал через Интернет компьютерную систему Пентагона и сумел с успехом провести невиданную серию "кибератак" против компь­ютеров американских войск. Первый "залп" будущей "блиц-войны" ощутила на себе 3 февраля лаборатория по изучению энергии плаз­мы Массачусетского технологического института. Уже 13 февраля взбешенные военные констатировали: "Только за последнюю неде­лю атакам подверглись 11 военных баз, 7 объектов военно-воздушных сил и 4 объекта, принадлежащих ВМС". Спустя неделю перед электронной отмычкой хакеров полностью "капитулировала" система компьютерной защиты Пентагона. В начале марта залихо­радило уже всю Америку. 4 марта по всей стране в одночасье "за­висли" тысячи мощнейших серверов, работавших в электронной се­ти под управлением операционных систем "Уиндоуз". Масштаб "проделки" действительно поражает воображение: временно были парализованы сети большинства университетов; сбои зафиксирова­ли многие правительственные учреждения. К примеру, только в НАСА была нарушена работа девяти из десяти главных отделений аэрокосмического агентства. Это электронное нападение стало, по словам первого заместителя министра обороны США Джона Хамре, "самым организованным и продолжительным, которое когда-либо видел Пентагон". По собственному признанию Тененбаума, за время своей подпольной деятельности он сумел взломать и проникнуть в сотни суперзасекреченных компьютерных сетей и систем электрон­ной защиты. Полученный опыт и отработанное до виртуозности мастерство виртуального взломщика вскоре превратили тинэйджера в настоящего гуру хакерского движения. Он легко делился "профес­сиональными секретами" со своими многочисленными последовате­лями. "Атака может начаться из любой точки мира,- заявила ми­нистр юстиции США Джанет Рино, выступая 28 февраля 1998 г. в суперсекретной Ливерморской военной лаборатории имени Лоуренса в Калифорнии. - Вы можете сидеть на кухне в Санкт-Петербурге и воровать деньги из какого-нибудь банка в Нью-Йорке".

Периодические и достаточно частые сообщения о проделках ха­керов подтверждают реальную опасность их действий. Однако мож­но представить себе масштабы бедствий той страны, на которую обратит свои "проделки" какая-нибудь мощная государственная ор­ганизация, профессионально занимающаяся их разработкой и при­менением.

В Интернете на сайте http://www.vechnv.com/actual/ac091000-l.htm сообщается, что "по оценкам американских специалистов, кроме хакеров-любителей, сегодня в мире насчитывается свыше 50 государств, так или иначе рассматривающих США в качестве объ­екта для компьютерных диверсий и шпионажа. По данным ЦРУ, в настоящее время подразделениями компьютерных взломщиков рас­полагают спецслужбы Китая, Индии, России, Ливии, Ирана, Ирака, Израиля и ряда других стран. За период с 1996 по 2000 годы число нераскрытых случаев проникновения хакеров в секретные системы США увеличилось со 128 до 570. Об этом с нескрываемой тревогой заявил на слушаниях в Конгрессе генерал Кеннет Монихэн, дирек­тор Агентства национальной безопасности: "Информационные ата­ки могут иметь самые катастрофические последствия, особенно если ведутся они организованно, на государственном уровне. Я считаю, что такие акции надо приравнять к применению оружия массового поражения".

Сложившаяся ситуация потребовала от администрации США срочных и адекватных действий. Они выразились в формировании специальных подразделений в вооруженных силах и в органах ФБР. Но если последние предназначены для защиты информационных сетей страны, то армейские - ориентированы на атакующие дейст­вия. Их задачи: вывод из строя систем связи и командования ПВО и других видов вооруженных сил противника; внедрение компьютер­ных вирусов в армейские и гражданские сети его руководства; на­рушение структуры энергоснабжения и других видов жизнеобеспе­чения, каналов информации и связи в населенных пунктах.

Для выполнения таких задач разработан комплекс систем ком­пьютерного оружия, который получил кодовое наименование "Блицкриг" (BLK). Его создателем является компания "Фьючер вижн групп" (Санта-Фе шт. Нью-Мексико). Основным компонентом системы служит компьютерный вирус. Ее главный конструктор Лэрри Вуд в интервью еженедельнику "Дефенс ньюс" описывает систему как набор алгоритмов, созданный на базе так называемой "теории хаоса". Лэрри Вуд заявил: "Наши вирусы поражают даже компьютеры, отключенные от сети, ибо существуют на более низ­ком уровне, нежели электроны или элементарные частицы".

С учетом универсальных возможностей алгоритмов системы "Блицкриг", она разработана в двух вариантах: сугубо оборонитель­ном, и атакующем. Атакующими генераторами оснащаются армей­ские спецподразделения, предназначенные для операций информа­ционной войны.

На учении в мае текущего года, проведенном в Форт-Ливенворте, был опробован комплексный сценарий информацион­ной войны с применением системы "Блицкриг". Его развитие шло в такой последовательности: в телефонную сеть страны "X" был вве­ден алгоритм системы BLK, который полностью вывел первую из строя. Была также уничтожена физическая основа электронной ап­паратуры, в том числе той, которая управляет движением наземного и воздушного транспорта. В заключение, специальные авиабомбы, вызывающие сверхмощный электромагнитный импульс, практиче­ски полностью вывели из строя энергостанции и кабельные каналы передачи тока. Жизнь страны "X" была парализована. По мнению одного из руководителей учения генерала Томаса Мурмана, "систе­ма "Блицкриг" попросту задавила противника, с ее помощью мы су­меем остановить войну прежде, чем она начнется".

Серьезную озабоченность как у нас в стране, так и за рубежом вызывает проблема подготовки своих ИР к возможному использова­нию противником ПМ Ор. С целью защиты информации в развитых зарубежных странах разрабатывается комплекс административно-организационных, правовых, аппаратно-технических и программных мер, которые позволили бы значительно снизить или вообще предотвратить возможный ущерб в результате применения ПМ Ор противоборствующей стороной. Так, Китай в декабре 2002 г. забло­кировал 50 тыс. сайтов Интернета, по тем или иным причинам пред­ставляющих опасность для инфрасферы Китая.

По мнению специалистов, для предотвращения последствий применения ПМ Ор необходимо проводить мероприятия по сле­дующим направлениям [45,165]:

- защита материально-технических объектов, составляющих фи­зическую основу информационных ресурсов;

- обеспечение нормального и бесперебойного функционирова­ния ИИс;

- предохранение информации от несанкционированного досту­па, искажения или уточнения;

- сохранение качества информации (то есть ее своевременности, точности, полноты и необходимой доступности);

- и, наконец, защита операторов, обслуживающих ИИс, от скрытого информационного воздействия. К числу таких уже при­меняющихся приемов воздействия относятся голографические изо­бражения; вирус 666, выдающий на экране ЭВМ особую цветовую комбинацию, вызывающую измененное состояние сознания челове­ка, вплоть до блокирования сосудов головного мозга у операторов ЭВМ [170]; модуль Brain Blaster программы Ecologist, подавляющий иммунную систему пользователя [92] и др.

Актуальность тех или иных групп мероприятий менялась со временем, отражая большую или меньшую уязвимость различных элементов информационной инфраструктуры. Так, в 60-е годы ос­новное внимание уделялось первой группе мероприятий - защите аппаратно-технических средств от наиболее вероятной тогда угрозы воздействия традиционных средств вооруженной борьбы (из 14-18 тыс. американских центров обработки информации от 12 до 15% обеспечены "горячим" резервом). В 70-е годы проводимые меро­приятия были направлены, главным образом, на обеспечение безо­пасного функционирования ИИс, а также на защиту собственно ин­формации. Это было обусловлено реальной угрозой применения развивающихся средств ПМ Ор. Четвертая группа мероприятий по предотвращению возможных последствий применения средств ПМ Ор - защита качества информации - стала приобретать практическое значение лишь в последнее время и считается, что она будет еще более значимой с распространением языков программирования вы­сокого уровня и глобальных коммуникационных сетей. Пятая груп­па мероприятий может приобрести актуальность в ближайшей перспективе в связи с развитием методов прямого воздействия на человека.

По оценкам специалистов, средства специального воздействия на ИИс представляют собой серьезную угрозу для национальной безопасности государства. В отличие от ИОр ТВД, действие которо­го ограничиваются районом боевых сражений, использование ПМ Ор не ограничено ни пространством, ни временем в силу того, что их применение носит обезличенный характер, легко маскируется под меры защиты авторских и коммерческих прав фирм на свои программные продукты и не связывается с объявлением войны или ведением военных действий в локальных конфликтах с использова­нием традиционных средств вооруженной борьбы. Это делает зна­чительно более реальными планы "скрытой" войны и размывает гра­ницы организованного насилия, делая его более приемлемым с точки зрения международного права.

Особенностями ПМ ИОр являются: универсальность (способ­ность применения для решения широкого круга задач), скрытность, экономическая эффективность, масштабность применения, слож­ность осуществления международного контроля за его разработкой и применением, обладание эффектом "цепной реакции" (способ­ность передачи воздействия с одного элемента на многие другие элементы информационной системы).

В последнее время специалистами по вычислительной технике особо выделяется специфическая особенность ПМ ИОр - его способность психологически воздействовать на абонентов информа­ционно-вычислительных систем.

Указанные особенности позволяют считать ПМ ИОр одной из разновидностей нелетального -оружия- массового применения (НОМП).

Актуальность создания систем -защиты- от атакующего ПМ ИОр возрастает с каждым днем. По утверждению автора работы [45], они должны быть не только пассивными, но и активными, направлен­ными на интеллектуальное противодействие атакующему противни­ку с использованием методов искусственного интеллекта.

1.5. Информационно-психологическая борьба

1.5.1. Основные источники психологического воздействия на человека и общество

Можно выделить три класса источников психологического воз­действия на человека и общество: фоновые, экстраординарные и целенаправленные (рис 1.4).

Рис. 1.4. Основные источники психологического воздействия на человека

Фоновые источники могут быть постоянно действующими, медленно изменяющимися и накапливающими исподволь отрица­тельные последствия.

В естественной природной среде это нарушение взаимодействий в ней, ухудшение биологической ценности продуктов питания, кли­матические изменения, загрязнение среды обитания и т.д. К фоно­вым источникам психологического воздействия искусственной сре-Ды относятся шумы и излучения, вызываемые производственными, транспортными, коммуникационными и иными объектами, ограничения природных факторов в жилых и производственных помеще­ниях (искусственный климат, замкнутость пространства, изменение спектра проникающих естественно-природных полей, ритмов и т.п.), концентрация энергии и вещества и т.д.

Социальная среда также создает фоновые специфические ис­точники психологического воздействия, определяемые прежде всего концентрацией людей в ограниченном пространстве, доминирую­щими в обществе отношениями манипулирования человеком и со­циальными группами, влиянием национальных, религиозных, поли­тических, этических и иных идей и идеологий, увеличением роли и значения информации и умственной деятельности, возрастанием психологической нагрузки на человека на производстве и в армии.

Социальная напряженность определяет состояние индивиду­ального и группового сознания и характеризуется недовольством существующим положением, недоверием друг к другу, к институтам государства, разрушением сложившихся социальных связей, возрас­танием антисоциальных явлений, падением нравственности, иска­жением исконных ценностей, утратой смысла жизни, общественной тревожностью, агрессивностью и пр. Она проявляется в фобиях, слухах, паниках, общественно-политической апатии, появлении стойких негативных стереотипов, оправдывающих любые средства достижения цели, поисках врагов-виновников неудач, надеждах на чудо, на избавителя. Она возникает в разных социальных и демо­графических группах по-разному, приводя эти группы к столкнове­нию друг с другом, выступая тем самым как стадия, предопреде­ляющая причины и возможное развитие социального конфликта.

Уровень социальной напряженности зависит от многих факто­ров. К таким факторам относятся: уровень жизни общества в целом и отдельных социальных групп, состояние экономики, возможность реализации прав и свобод, состояние экологии, этнические и иные особенности различных социальных групп, воздействие на сознание через средства массовой информации или с помощью иных средств и т.п.

В целом, фоновые источники психологического воздействия определяют состояние постоянно действующего стресса, все возрас­тающего по своей интенсивности, деформирующего структуры лич­ностного и коллективного сознания, снижающего адаптивные воз­можности и сводящего основные человеческие ценности и жизненно важные интересы к минимальным, фиксируемым целям и стратеги­ям выживания [181]. При этом начинают доминировать обществен­ные отношения на уровне конкуренции в выживании, на уровне на­силия (политического, экономического, психологического, физиче­ского) сильного над слабым, что является объективным препятстви­ем на пути достижения социального согласия.

Вторым классом источников психологического воздействия являются различные экстраординарные процессы, явления, события в естественной (землетрясения, наводнения, извержения вулканов, цунами, резкие климатические изменения и другие стихийные бед­ствия), искусственной (резкие выбросы энергии и вредных веществ, производственные, транспортные, энергетические аварии и катаст­рофы) и социальной (войны, революции, межнациональные кон­фликты и т.п.) сферах. Эти воздействия ввергают людей и общество в состояние травмирующего стресса, приводят к распаду личностно­го и группового сознания вследствие утраты существенных ценно­стей, смысла жизни, приобретения ощущения абсурдности сущест­вования, усиливают рост социальной деградации, способствуют вы­движению агрессивных социальных групп, движений и лидеров, вооруженных примитивными средствами выживания путем насилия, насаждения фанатизма, национализма, шовинизма, фашизма.

К третьему классу информационного воздействия на сознание людей и социальных групп относятся всевозможные искусственно формируемые целенаправленные психологические воздействия, ис­пользующие каналы естественной среды, искусственные физиче­ские поля и излучения, каналы средств связи и массовой информа­ции и т.д.

Предметом рассмотрения настоящей работы является третий класс психологических воздействий - скрытые информационно-психологические воздействия, составляющие основу специфическо­го информационно-психологического оружия (психофизического оружия).

1.5.2. Особенности формирования личности в социальной среде государства

Основной объект атаки информационно-психологического ору­жия - человек. Многочисленные попытки представления человека в качестве модели информационного воздействия мы находим в рабо­тах многих авторов. В этом плане значительный интерес представ­ляет модель человека как целостной системы, позволяющая описать индивидуальность и систематизировать множество образов природы человека, - модель, представленная в работе американских психоло­гов Дж. Р. Рейса и А. Пауэлла [134].

Первое положение указанной модели формируется следующим образом: "Человек не есть машина". Основной аргумент: подход к человеку как к машине не объясняет многообразия личности, ведь сущность машины состоит в единообразии или самотождественно­сти, главная же особенность личности человека - разнообразие и уникальность. Более того, индивидуальность человека является ис­точником плюралистичное™ (множественности) образов реально­сти, в том числе и представлений о человеческой природе. Интерес представляет возможная связь между индивидуальными образами своего "я" и, например, культурными образами природы человека. Главное здесь в том, что индивид стремится найти (или сконструи­ровать) смысл своего "Я", а культура - создать осмысленный образ общественной реальности. Поиск личного смысла заставляет каждо­го индивида размышлять над вопросом "Кто я?", что приводит к конструированию образов своего "Я", которые оказывают интегра-тивное влияние на все мысли и действия человека. Аналогична си­туация и в случае формирования представлений культуры о природе человека для постижения социальной действительности с после­дующим влиянием на мысли и действия групп людей.

Авторы модели исходят из того, что образы "Я" и образы чело­века, создаваемые обществом, в своей основе имеют определенные стилевые и ценностные установки. С этим связано второе положе­ние, согласно которому "человеческая личность есть совокупность систем". Теоретические исследования индивидуальных различий в функционировании психики показали, что личность человека есть комплекс 6 сложных систем обработки информации: 1) сенсорной (ощущающей), 2) моторной (двигательной), 3) когнитивной (позна­вательной), 4) аффективной (эмоциональной), 5) стилевой и 6) ценностной. Сенсорная и моторная системы заняты в основном прие­мом, кодированием и декодированием информации. Когнитивная и аффективная системы играют решающую роль в процессе обучения и адаптации. Например, функция когнитивной системы состоит в идентификации экологических инвариантов, тогда как аффективная задает оптимальные уровни внутреннего возбуждения. Стиль и цен­ность являются центральными узлами, которые определяют направленность функционирования других систем. Каждая из систем является многоуровневой, иерархической структурой.

Сенсомоторный уровень личности - передаточный слой, или слой управляемых процессов; познание и аффект образуют преобра­зовательный слой; стиль и ценность - слой самоорганизации и инте­грации. Подсистемы стиля и ценности детерминируют индивиду­альные различия каждой из областей. В результате взаимодействия этих 6 систем возникают моляроные (большие) психологические образования. Так, эмоции - результат взаимодействия, прежде всего, познания и аффекта; познание и стиль играют главную роль в фор­мировании мировоззрения, а аффект и ценности во взаимодействии порождают стили жизни. Образ своего "Я" складывается из взаимо­действия сначала стиля и ценностей, а затем когнитивной и аффек­тивной систем. Главная идея: "Люди создали множество информа­ционных образов своего "Я" и каждый из этих образов определяется приверженностью определенному стилю и ценностям".

Образ своего "Я" играет ключевую роль в мыслях и действиях индивида в отношениях между ним и обществом. На рис 1.5. пока­зан интегративный синтез индивидуальных и социальных аспектов человечества, то есть соотношение социальных институтов и соци­альных норм коллективного человека со стилями и ценностями ин­дивидуального человека посредством сложных систем трансформа­ции. По сути дела, эта схема отражает в упрощенном виде структур­ную модель формирования поведенческой ситуации личности в ин­формационной среде коллектива. Здесь системы взаимодействия, коммуникации и влияния преобразуют социальные нормы и инсти­туты в социальные события, а индивидуальные стили и ценности - в психологические события.

Этот взаимно коррелированный процесс реализуется посредст­вом социальной и индивидуальной систем трансформации. При этом отметим следующее важное обстоятельство: такие аспекты личности, как познание, эффективность, сенсорность и моторность Находятся под сильным влиянием наследственности, в то время как стили и ценности формируются в основном под влиянием окружающей информационной среды, что оказывает решающее воздей­ствие на создание у индивида образа своего "Я".

Рис. 1.5. Интегративный синтез индивидуальных и социальных аспектов общества или упрощенная структурная модель фор­мирования поведенческой ситуации личности в информационной среде коллектива

Государство через свои институты и нормы (образование, куль­тура, право, духовность, воспитание, армия, спорт и т.д.) формирует члена социума, направляет и корректирует вектор развития "инди­видуального человека". В свою очередь "индивидуальный человек" творит законы и права, управляет государством и его структурами, формируя в нужном плане развитие "человека коллективного".

Последнее обстоятельство и знание законов формирования сво­его "Я" может быть использовано при создании эффективных мето­дов и систем воздействия на человека с целью формирования "нуж­ной" для формирующей стороны личности.

Исключительно важное место в этом процессе принадлежит средствам массовой информации (телевидению, радио, печати) в связи со взрывоподобным развитием возможностей их воздействия на сенсорные, когнитивные и аффективные системы человека. Этим, в частности, и объясняется настойчивое стремление различных по­литических группировок овладеть контролем над СМИ, дающий им реальный инструмент для манипулирования общественным мнени­ем. Сегодня в СМИ, как и в других информационных сетях, исполь­зуются открытые (полускрытые) методы информационного воздействия на личность и общество в целом. Однако легко себе предста­вить каким сильным инструментом станут эти сети, если в них ста­нут использоваться приемы скрытого воздействия на подсознание человека. Отсюда вытекает важнейшее следствие: развитие психо­технологий должно быть поставлено под контроль мировой обще­ственности. Ибо небольшая группа людей-политиков во главе со своим лидером, получив в руки эти технологии, может обратить их против своего народа. Можно предположить, что потенциальные возможности ПФ-оружия в политической сфере делают его вожде­ленной мечтой для многочисленных политических группировок, в том числе и преступных, в их борьбе за власть. Подобные тенденции могут проявиться и в сфере межгосударственных отношений, в ди­пломатической, торговой, экономической и других областях, где многим хотелось бы иметь под рукой пушкинскую "золотую рыбку" в виде скрытых эффективных средств управления людьми.

1.5.3. Информационно-психологическая борьба в предбоевых и боевых условиях

Изучение исторических источников показывает, что от кон­фликта к конфликту, от войны к войне информационно-психологическое воздействие противоборствующих сторон друг на друга приобретает все больший масштаб и играет все большую роль в достижении поставленных целей [38,114,121,127].

Еще 2500 лет назад китайский мыслитель Сун-Цзы говорил: "... лучшее из лучшего - покорить войско не сражаясь...". История войн богата примерами, когда великим полководцам удавалось покорять целые государства, города, армии без боя только с помощью целе­направленной информации и морально-психологического подавле­ния воли противника к сопротивлению. Военные аналитики счита­ют, что победы войск Ганнибала, Цезаря, Александра Македонского, Суворова над численно превосходящими силами противника являлись следствием умелого использования морально-психологи­ческих факторов. Пропаганда и воспитание патриотизма, бесстра­шия, воли к победе, к преодолению трудностей и лишений во благо Родины помогали россиянам побеждать врага во все времена нашей истории.

В XX веке роль информационно-психологических факторов усилилась благодаря бурному развитию средств массовой инфор­мации. Появление глобальных телекоммуникационных сетей, спут­никовых ретрансляторов, всемирной компьютерной "паутины" сде­лала информацию доступной до миллионов и миллионов потребите­лей. Она превратилась в своеобразный продукт массового спроса со своими параметрами ценности и качества, воздействующими на мысли, чувства, мировоззрение, поведение и процесс принятия ре­шений потребителями этого продукта.

Информация стала мощным оружием информационно-психологического воздействия на личный состав войск и население противника при проведении военных операций.

Вот как вспоминает о роли радиоэлектронных СМИ при втор­жении гитлеровской Германии во Францию один из видных нацист­ских разведчиков В. Шеленберг (его книга "Лабиринт" издана в России в 1991 году): "Мне было поручено специальное задание. С помощью специалистов из министерства пропаганды я разрабатывал программы передач, преследовавшие цель вызвать возможно боль­шее смятение среди наших противников, особенно французов. Своими огромными успехами в этом деле мы были обязаны, прежде всего, доктору Адольфу Раскину, тогдашнему директору радио в Саарбрюккене и моему близкому другу. В его распоряжении было три исключительно мощных передатчика, через которые он направ­лял непрекращающийся поток сообщений на французском языке под видом официальных известий из французских источников, яв­лявшихся на деле порождением его собственного воображения. Эти фальшивые известия явились основной причиной губительной па­ники среди гражданского населения. Потоки беженцев запрудили все дороги и сделали почти невозможным передвижения войск во французском тылу...

Другой пропагандистский прием, причинивший большой ущерб французам, заключался в том, что немецкие самолеты и агенты раз­брасывали среди французов в огромных количествах небольшую и на вид вполне безвредную листовку, отпечатанную на французском языке и содержавшую "пророчества" Богоматери - многие из ее про­рочеств были действительно включены в листовку. Эта листовка предсказывала ужасные разрушения от "летающих огненных ма­шин", причем неоднократно подчеркивалось, что юго-восточная Франция избегнет этого ужаса. Составляя листовку, я и не представ­лял себе, что она будет иметь такой потрясающий эффект. Все по­пытки гражданских и военных властей остановить огромные потоки беженцев в юго-восточную Францию оказались безуспешными".

Во всех последних войнах и конфликтах западными странами (Англия-Фолкленды; США-Панама, Гренада; Израиль-Ливан; МНС-Ирак, США-Югославия, США-Афганистан) информационно-психологическому фактору придавалось исключительно важное значение. Информационно-психологические мероприятия начина­лись, как правило, задолго до начала боевых действий с глобальной обработки мировой общественности с постепенным переходом на региональный уровень. Проследим динамику развития подобных мероприятий на примерах войн и конфликтов конца XX века.

...

---

ТРЕТЬЯ ВОЙНА

THE THIRD WAR